Выбери любимый жанр

Какое надувательство! - Коу Джонатан - Страница 35

Изменить размер шрифта:
35

После я подошел к ней убедиться, помнит ли она меня. Видимо, помнит, только она этого не признала. Сейчас она, разумеется, замужем (за каким-то предпринимателем) и с детьми (двойня) [31] . Какую гордость, какую изумительную гордость должен испытывать ее супруг. Она спешила на встречу с ним, и поговорить нам удалось лишь несколько минут. Затем я в одиночестве пообедал в Зале для членов палаты и вернулся к себе в берлогу. Позвонил Уэнди, но сказать было нечего. Похоже, она пьяна.

Она превратилась в жуткую обузу. Одно имя ее — Уэнди Уиншоу, — даже оно звучит абсурдно. Больше не осмеливаюсь брать ее с собой на люди. Сегодня — 3 года и 247 дней с последнего соития. (С ней, то есть.)

Спросил Маргарет, что она думает о Макмиллане и его ветрах перемен [32] . Много она мне не выдала, но я подозреваю, что думаем мы с нею одинаково. Ни она, ни я на этой стадии не можем себе позволить выложить все карты на стол.

Я чувствую — совсем как много лет назад, хотя, быть может, с большими основаниями, — что судьбы наши необъяснимым образом переплетены.

20 сентября 1961 г.

Сегодня днем — наглый телефонный звонок от Кнута [33] , который как-то разнюхал про наши маленькие contretemps [34] в Уиншоу-Тауэрс на выходных [35] . Не спрашивайте меня как об этом напечатали в местной газете, но Лоренс уже позаботился, чтобы дальше дело не пошло. Черт бы подрал эту мою проклятую семейку! Ни раньше, ни позже… что ж, ни на какую лояльность с моей стороны они могут не рассчитывать.

Так или иначе, ему хотелось знать о Табите и ее болезни, а также, не заперты ли у нас на чердаках какие-нибудь другие психи. Я всеми силами постарался сгладить происшествие, но его это, кажется, не очень убедило. Если дойдет до Гейтскелла [36] (а до него дойдет, я уверен), что станет с моими перспективами на пост в кабинете?

14 июля 1962 г.

В газетах — много праведного негодования по поводу перетасовок Макмиллана. Должен сказать, по мне, увольнение семи министров за один вечер — отличный ход. Со своей стороны — не то чтобы я мог об этом кому-нибудь говорить, разумеется, — я восхищаюсь его дерзостью (и она для меня приятный сюрприз). И положа руку на сердце, нашей партии такая беспощадность не повредила бы, чтобы избавиться от некоторых бесхребетных соглашателей, позволивших коммунистам зацепиться. Свары в Глазго — просто самый заметный для публики пример [37] . Если честно, хотелось бы, чтобы вся эта чепуха отмерла вместе с Бивеном. Что останется мне, если партия все дальше и дальше будет склоняться влево? Ходят разговоры о том, что следующим лидером станет Уилсон, а это просто катастрофа. Для начала, этот человек меня ненавидит и презирает. На заседаниях палаты никогда не здоровается. Я просидел на этих скамьях семь чертовых лет, и будь я проклят, если не получу с этого хоть что-то.[38]

8 ноября 1967 г.

Сегодня днем — краткая, но унизительная беседа с Ричардом Кроссманом [39] в Чайной комнате. Формально он остановился, чтобы поздравить меня с назначением, но в этом чувствовалась какая-то насмешка. Я буквально слышал ее. Мерзавец. Ну что ж, заместитель министра — это еще на один шажок ближе к передним скамьям, не так ли? Хотя не имеет смысла обманываться. Суть в том, что будь я на Другой Стороне, то был бы уже у самой верхушки теневого кабинета. Я играю не за ту команду, это становится все более очевидным. Уилсон и его кучка приятелей не имеют ни малейшего представления о том, как должен выглядеть способный человек. Ни у кого из них — никакого видения.

На финансовом фронте — тоже полный мрак. При этой администрации, с шорами на глазах, совершенно невозможно конструктивно заниматься бизнесом — все равно что бегать по болоту. В «Объединенных» прибыль упала на 16%, в «Вечнозеленом» — на 38%. Вместе с тем Дороти, кажется, процветает, поэтому ее предложение занять не-исполнительный пост чем дальше, тем привлекательнее. Может, на следующих выборах подать в отставку и вообще выйти из этой мышиной возни?

Разумеется, в любом случае нет гарантии, что я в нее вернусь. В данный момент — вопрос очень спорный. Появление Уэнди в местной газетенке тоже мало что даст. Глупая тварь: с таким весом еще повезло, что она ничего не раздавила. А могла бы и убиться.

(Опасные мысли, Уиншоу. Очень опасные.)

19 июня 1970 г.

Ну что ж, мы заслужили поражение. [40] Теперь страна получила самое неуступчивое правительство со времен войны. И поделом. Народ следует вытрясти из его свинского самодовольства.

Маргарет наконец получила пост в кабинете: министр образования. Она будет изумительна — в этом я убежден.

Здравоохранением заправляет Кит Джозеф. [41] Для меня он — отчасти неизвестная величина. Большого впечатления не производит. Я заметил лишь слегка маниакальный блеск в глазах, что несколько обескураживает.

Мое большинство снизилось до 1500. Честно говоря, удивительно, что так много, — но эта публика и за портновский манекен проголосует, если на него прицепить значок с надписью «Лейборист». Какой отвратительный фарс.

27 марта 1973 г.

Дебаты о реформах Национальной службы здравоохранения, предложенных Джозефом, тянутся уже который день. [42] Все те же люди выдвигают все те же пустячные возражения. Речь нашего человека — из рук вон. Даже не остался дослушать до конца, весь день заглядывал в зал и снова уходил. Билль — вовсе не такой, каким должен быть, но по крайней мере шаг в нужном направлении: более эффективная структура управления, больше посторонних (или «широкопрофильников», как он их называет) в различных советах директоров, — я полагаю, это означает «бизнесменов». Мне кажется, это оно и есть — начало процесса взимания долгов. Так что мне пора думать над следующим ходом.

Наконец — голосование, примерно в 10.15. Как обычно, выполнил долг. Но попробую на днях прижать в углу сэра Кита и дать ему понять, к кому у меня лежит душа в действительности. Похоже, он из тех парней, кто может хранить секреты.













35
Перейти на страницу: