Децема. Предыстория (СИ) - "Мари Явь" - Страница 79

• Предыдущая
• 79/95
• Следующая

Поблизости стояли Олафер и Бартл. Я знала, что, затерявшись в толпе, за происходящим следит всё ещё не готовый меня простить Лайз.

— Отец, — обратилась я к Иберии, останавливаясь напротив. И хотя яркий наряд Розы манил взгляд, я смотрела исключительно на босса Нойран. С подчеркнуто официальной улыбкой, в которой проглядывала укоризна. — Перед тобой стоит самый счастливый человек на Амальтее. Не ожидала, что ты так скоро явишь милость и почтишь мой дом своим присутствием.

А может, милость здесь совершенно не при чём.

Иберия не протянул мне руку, как делал это обычно.

— Если уж говорить о неожиданностях… — в пугающе неторопливой манере промолвил он. — Для меня было настоящей неожиданностью прибыть в Безан и обнаружить доверенный тебе город без присмотра. Хотя это лишь малая толика моего «удивления».

Отец отчитывал меня, как провинившегося ребёнка. На глазах у всего клана. В угоду своей торжествующей любовнице. Однако моё недовольство и рядом не стояло с его недовольством, а главное — не было настолько опасным.

— Мне жаль, что ты стал свидетелем моей непозволительной халатности, отец, — тихо согласилась я, скрепя сердце. — Признаю, моё поведение как хозяина недостойно такого высокого гостя. Поэтому прежде всех почестей, которые тебе причитаются, прими моё раскаяние.

Я позволила себе подобное унижение, потому что осознавала масштаб катастрофы, нависшей над нами по моей вине. В конце концов, извинение — не такая уж высокая цена за очевидную и грубую оплошность. Но что-то мне подсказывало, что Иберия выжидал момент, а не выбрал его для своего появления случайно. Даже если учесть, что я никогда не замечала за ним любовь к злорадству, отец мог потакать в этом Розе, которая неприкрыто наслаждалась происходящим.

Нужно будет узнать при случае, чем я ей так не угодила.

— Тебе жаль? — переспросил Иберия, глядя на меня свысока. Открыто оскорбляя всем видом, уничтожая взглядом. — Мне в это отчего-то совершенно не верится. А тебе, милая?

Воцарившаяся тишина оглушала.

Я не сводила глаз с Иберии, но уловила движение рядом с ним: Роза кивнула, разнузданно прильнув к его плечу.

— Чего-то определённо не достаёт, господин мой, — от сладости в её голосе запершило в горле даже у меня.

Происходящее методично, на полной скорости катилось к бедствию, последствия которого, возможно, будут необратимы. Моё сердце сжималось в спазмах тревоги, когда Иберия делал шаги в мою сторону, пока не оказался так близко, что для удержания зрительного контакта мне пришлось запрокинуть голову.

И… странное дело, в этот момент я молилась не о том, чтобы отец не выкинул какую-нибудь штуку, которая обошлась бы дорого всему клану. Вместо этого я мысленно умоляла Диса оставаться на месте и держать рот на замке. Ведь Иберии нужен был всего лишь ещё один повод, а Десница исходил на нет от желания этот повод ему предоставить.

Повод, чтобы сравнять это место и нас вместе с ним с землёй.

— На колени, — обжёг меня приказ босса Нойран. — Я приму твоё раскаяние оттуда.

Иберии ничего не стоило поставить меня на колени, и дело тут не в страхе. Босс Нойран прежде всего был для меня суровым отцом, спасителем, благодетелем, а уже потом повелителем, не терпящим неповиновение. Преклонять перед ним голову меня всегда заставляло уважение, а не сводящий с ума ужас. Я делала это добровольно, признавая тем самым его власть и силу. Так было всегда.

До этого самого момента.

Потому что в этот раз Иберия хотел, чтобы я оказалась в ногах не у него, а у его любовницы.

Это всем очевидное оскорбление взбудоражило присутствующих. Послышался недовольный ропот. Казалось, в этот момент даже солнце стало тусклее. Иберия же терпеливо ждал, зная наперёд, чем закончится его маленькое шоу.

Ослушаться его — самое страшное табу для меня, и он как никто другой понимал это.

Исполняя позорный для главы Децемы приказ, я лишь надеялась, то лицезрение моей полной покорности смягчит сердце отца. И что момент, мной переживаемый, будет худшим в течение всего срока нахождения Иберии на моей территории.

Подумав так, я, конечно же, ошиблась. Дважды.

Прежде чем остаться с гостями наедине, я перебросилась с Десницей парой слов.

— Это личное, — сказала я в тот раз, избегая его взгляда.

Дис смотрел на меня так, словно ожидал всего одного приказа — «фас!». Жажда смерти Иберии смотрела из его глаз так явно, что мне становилось не по себе от понимания: убить моего отца стало для «правой руки» нуждой, необходимостью. Казалось, он готов продать душу за возможность вспороть глотку старику прямо сейчас.

— Я всё улажу, — добавила я без должной уверенности.

— У тебя ничего не выйдет, — убежденно ответил Дис. — Иберия пришёл сюда не ради какого-то «улаживания». Иначе зачем с ним притащилась эта сука.

Меня это должно было уязвлять: Десница оказывался правым постоянно, даже в вопросах, связанных с моей семьёй. И в этот раз он тоже не ошибся: приезд отца не имел ничего общего с тоской по приёмной дочери, а был своеобразным карательным походом. За прохождением коего зорко следила Роза, участвовавшая в разговоре двух боссов непозволительно активно. Моя же попытка намекнуть Иберии о недопустимости присутствия его любовницы при нашей беседе лишь в очередной раз скомпрометировала меня в глазах отца.

Сидя в тихой гостевой комнате, которая предназначалась для приёма особо важных гостей, я стремительно теряла последнее оставшееся ко мне у Иберии доверие. Расположившись на софе, отец не сводил с меня своих пронзающих глаз, поглаживая одной рукой ластящуюся к нему девушку. При других обстоятельствах, я сказала бы, что эта пара смотрится весьма комично. Но ситуация слишком ужасала, чтобы даже просто допускать мысль об улыбке.

— А что насчёт прибавления в рядах вашей армии? — в очередной раз подала голос Роза, заставляя меня мысленно выругаться. — С того дня, как умер Паймон, не прошло и года, но численность ваших войск увеличилась… на сколько же… на тридцать процентов. Многим это кажется подозрительным.

— Я повторюсь, но… боги, как же мне льстит ваше внимание к моим личным делам! — с фальшивым воодушевлением ответила я. — Удивительно только, что при такой осведомлённости, вы не знаете о причинах пополнения моего клана. Во-первых, к моменту смерти Паймона Децема понесла большие человеческие потери в военном конфликте. А во-вторых, ранее Паймон и его клан были независимы, и не были обязаны каждые полгода предоставлять Нойран новых, обученных бойцов. Так что «прибавление», о котором вы говорите, свидетельствует о безукоризненном выполнении обязанностей, а вовсе не подтверждает глупые слухи о моём намерении пойти против отца.

Для усиления эффекта собственных слов я заглянула в глаза Иберии, обнаружив там всё тот же безжалостный холод. Что сказать, он занимал место босса Нойран чёрт знает сколько времени и научился не доверять никому. Думаю, поверить мне не заставил бы даже реальный факт нашего родства, а так… В тот момент, сидя напротив, я с каждой секундой всё сильнее утверждалась в мысли, что я для него никто. И если я навлекла на себя подозрение, оправдываться уже не стоит труда.

— Неужели, — бросила легкомысленно Роза, взмахнув длинными ресницами.

Наша беседа (допрос) длилась около часа. Выискивая всё новые «доказательства» моего «преступления» и упоминая о них вскользь, Иберия и его любовница забавлялись моими хилыми попытками оправдаться, даже в этом (в естественном желании обелить себя в глазах отца и господина) видя мою вину.

Но, как оказалось, главное испытание на прочность Иберия припас на десерт. Униженная и растерянная, я смотрела на него с немой мольбой просто в очередной раз мне поверить и прекратить уже этот проклятый спектакль. И, казалось, он сжалился надо мной.

— Выйди, милая, — обратился он к своей юной пассии, скользнув рукой по ее обнажённой спине. — Мне нужно поговорить с Элой по-взрослому.

• Предыдущая
• 79/95
• Следующая