Децема. Предыстория (СИ) - "Мари Явь" - Страница 88
- Предыдущая
- 88/95
- Следующая
— Оставляешь меня здесь разгребать бумажки, забирая себе всё веселье, — протянул он с ехидной полуулыбкой, прожигая меня взглядом, который я уже научилась игнорировать. — Может, хотя бы намекнёшь, чем я заслужил такой пинок по яйцам?
Конечно, он просто добивался, чтобы я озвучила свою обиду. Признала, что своим «всё кончено» он меня очень-очень-очень сильно задел.
— Что ты, у меня и в мыслях не было задевать твоё мужское достоинство. Продемонстрируешь твёрдость своей руки в управлении кланом в моё отсутствие, — пробормотала я, сидя за столом и изображая крайнюю занятость. — В конце концов, именно к этому тебя готовил Паймон.
— То, к чему меня готовил Паймон, уже было отнято и передано из рук в руки давным-давно, — процедил мужчина, упрямо пытаясь поймать мой взгляд.
— Мне, кажется, послышались ноты недовольства в твоём голосе. Тебя не устраивает твоё начальство? Хотя, знаешь, тут я тебя готова понять. Нет, честно. Паймон держал тебя на коротком поводке, в отличие от твоего нынешнего босса, который этот поводок выпустил из рук. Это… как его?.. «собачий кайф», ну?
Сравнение с псом, определённо, его оскорбило.
— Гав-гав, босс.
— Брось, ты ведь ждал этого момента, — покривила я губы в неискренней улыбке. — Расслабишься, войдёшь во вкус, разгуляешься. Что тебя не устраивает? Я даю тебе полную свободу здесь. Возможно, даже не временно. — Да, на войне как на войне, такие дела. — Я переписала завещание. В случае своей смерти прошу Иберию утвердить твою кандидатуру на место босса. Не то что бы я рассчитываю на его снисхождение… но попытаться стоит.
В следующую секунду с моего стола слетели все вещи, словно по комнате прошёлся ураган. Нависнув надо мной, Дис зарычал:
— К чёрту твоё завещание. Ты останешься здесь!
— О, ну если ты так настаиваешь.
Его глаза опасно прищурились в ответ на мой сарказм.
— Ты так расстроилась из-за того, что я тебя в тот раз не трахнул? А ты попроси. Для тебя я готов в любое время.
Несмотря на яд, сочившийся из его слов, он говорил правду. Не только по поводу того, что у него на меня всегда стоит.
— Ох, прости-прости, сейчас я слишком занята, — наигранно нахмурилась я, наклоняясь, чтобы поднять с пола часы. — Как насчет «тебе-больше-никогда-не-обломится-мудак-конченый»? К этому часу тебя устроит?
— Значит, я прав, — он наклонился, облапав меня взглядом сверху донизу. — Прав «от» и «до».
С некоторых пор я не выносила его голос, сдобренный этими низкими, глубокими интонациями.
— Ага, и к местам военных действий меня так тянет, потому что смерть мне милей, чем жизнь без тебя. Ты это надеялся услышать? — поднявшись из-за стола, я направилась к выходу, обходя образованный его гневом бардак. — Иберия требует от меня демонстрации верности, и он её получит. Пусть видит: я готова умереть за него.
— Отлично, ты сделаешь ему огромное, мать его, одолжение! — раздалось мне вслед.
Но Дис ошибся, когда решил, что Иберия именно этого и добивался: моя смерть не входила в его планы. Во всяком случае, не сейчас. Поэтому, стоило мне объявиться на поле сражения, как отряды были немедленно перегруппированы. Децему убрали из авангарда, и к этому решению, естественно, приложил руку мой беспокойный брат.
Однако, уступив мне в одном, Нойран отыгрались в другом. Вернувшись через долгие недели в Безан, я не узнала свой город. Больной, обнищавший, молчаливый. Война и алчность Иберии обобрала его до нитки. Ответственность за происходящее лежала целиком на мне.
Это сводило с ума.
— Мне плевать! Плевать, где ты достанешь деньги! — С некоторых пор все мои переговоры велись на повышенных тонах. — Пообщайся с этими ублюдками из элиты! Они сидят на мешках с баблом, пусть немного раскошелятся на благо своей страны.
— Мы и так по уши в долгах, босс, — отвечал мне надтреснутым голосом главный финансист. — Просто так никто нам деньги давать не будет. Это же основа основ.
— К чёрту этот бред! Придётся им принять мою «основу основ». Если они хотят жить здесь или жить вообще, будут делать, что я скажу.
Эла, Эла, наживать врагов среди своих же, среди акул, тёртых воротил, которых едва ли могла запугать истеричная девчонка, было очень-очень плохой идеей. Об этом красноречиво говорили взгляды моих подчинённых.
— Что? Тоже хочешь увидеть меня с простёртой для подаяния рукой? — хрипло обратилась я к Мадлен в один из вечеров, находясь немного в подпитии. — Хрена с два.
Её взгляд задержался на мне в оправданном презрении: Паймон справлялся с управлением клана в разы успешнее. Думаю, добрая половина Децемы вспоминала его теперь с тоской, скучая по былым временам. Кроме того… ну, у Мадлен была ещё парочка поводов смотреть на меня так.
— Неважно, — пробормотала я, кивая в сторону выхода. — Спасибо за труд.
Она вышла не сразу. Сначала зрительно убедилась в том, что я ей отныне не соперница. Истерзанная немилостью Иберии, я стала больше походить на тень, чем на живого человека, и едва ли могла привлечь даже самого изголодавшегося по женскому телу мужчину.
Что ж, как я и говорила, Дис заслужил счастья. Возможно, поймёт когда-нибудь, что Мадлен — та самая. Я даже готова их благословить. На все четыре стороны. Хоть сейчас.
Растирая холодные ладони, я невольно взглянула на календарь. До приведения «приговора» в исполнение осталось двадцать три дня. Наверняка Таврос разоденется в пух и прах, а Иберия постарается приурочить к этому событию победу в очередной войне, дабы у праздника был двойной повод.
Хотя свадьба его наследника — не такое частое явление, в отличие от бессчётных капитуляций его врагов.
Однако, мысленно оттягивая неизбежное, я не могла представить, что встретиться с Индрой мне доведётся намного раньше.
В одно прекрасное утро на мой передатчик пришло сообщение о сборе боссов всех кланов, находящихся под властью Нойран в Тавросе. Мне предстояло вновь увидеться с отцом, на этот раз на его собственной территории, и от этой перспективы к моему горлу подступал ком страха.
Готовясь к непродолжительному, но рискованному путешествию, я невольно ловила себя на мысли, что прощаюсь. Не столько с домом, сколько со своей привычной жизнью. Понимая, что могу не вернуться из Тавроса. Или вернуться, но совершенно другой.
— Возьму с собой Лайза и Анну, — ответила я бесцветно, когда Десница в очередной раз предложил свою кандидатуру в качестве моего сопровождения. — Она говорит, что всегда мечтала посмотреть на Таврос. Хотя чего там смотреть, после Цитры-то, да?
В наступившем молчании создалось впечатление, что мы разделили одно воспоминание на двоих. А потом подумали о том, когда наши отношения успели скатиться на самое дно безысходности.
— Остаёшься за главного. Как всегда.
Казалось, он уже должен был привыкнуть к этим словам: в последнее время Дис не просто оставался за главного, а фактически был им.
— Ты совсем сбрендила, или притворяешься? — поинтересовался тихо Десница, заглядывая в мои лишённые всякого желания вступать с ним в пререкания глаза. — До тебя до сих пор не дошло, что происходит? Не понимаешь, что там тебя ждёт?
Да какая уже разница.
— Иберия планомерно, с наслаждением, день за днём уничтожал нас. А теперь зовёт тебя, чтобы при свидетелях раздавить. Нанести последний удар. Он уже всё давным-давно решил, и твоя покорность, которую ты выдавливаешь из себя по капле, ему с самого начала была без надобности. Он не этого добивался.
Его тон вводил в недоумение: Десница насмехался или беспокоился? Понимать его вновь стало невероятно сложно.
— И что с того? — бросила я.
— Это грёбаная война. Очевидная всем, кроме тебя. Именно поэтому ты проигрываешь.
— И что с того? — повторила я с нажимом. — Если у тебя есть конкретный план действий, ты так и говори. Ну же! Что мне делать, Дис? Скажи, что мне делать!
Моё рычание было полно злости и отчаянья.
— Не идти у него на поводу! Бороться! — ответил он так же яростно. — Пора бы уже открыть глаза и увидеть такую неприглядную правду. Он не твой отец. А Индра — не твой брат. Ты думаешь, они тебя облагодетельствовали? Спасли тебе жизнь? Сотворили тебя? — Ого, да он просто читал мои мысли. — Ни черта подобного! Это было просто их прихотью! Только развлечением. Попыткой разогнать скуку. Таким, как Иберия, ничего не стоит карать и миловать. Это вроде зарядки для них, ясно? Или ты серьёзно думала, что они считают тебя своей семьёй? Готовы оказать поддержку в случае чего, нужно только свистнуть? Тогда как ты объяснишь то, что сейчас происходит? — Боль перехватила горло, не позволяя пуститься в объяснения. — Твоя наивность или банальное нежелание признавать правду тащат нас на дно!
- Предыдущая
- 88/95
- Следующая
