В ярости (СИ) - "Alexis Opsokopolos" - Страница 27

– Давай послушаем! – перебил товарища Вазген.

– Мы тут до утра можем слушать, – возмутился полный бородач. – Не тяни, мусор! Реально обосновать можешь? Кто, кроме тебя, может подтвердить?

– Реально? – усмехнулся Железняк. – Ну есть ещё два мента, они к нему приставлены Конторой. Охраняют его. Может, они признаются.

– А где они? Кто это? – в нетерпении выкрикнул Академик.

– Кто они, врать не буду, не знаю, – признался Железняк. – А вот где, скажу.

Бывший майор КСК выдержал хорошую драматическую паузу, собрав на себе все взгляды братков, и выдал:

– Тут они. Среди вас. Черепа охраняют.

– Мусор! Ты за базар свой гнилой сейчас ответишь! – возмущённый помощник Берзина аж подпрыгивал на месте.

– А ты чего, Калган, так дёргаешься? Может, ты один из них? – поинтересовался Соломоныч, явно стараясь вывести братка из себя.

Калган запыхтел и стал размахивать руками.

– Угомонись, Калган! – рявкнул Генрих. – Соломоныч, это уже перебор! Ты нас тут всех решил между собой стравить?

– Генрих, я не хочу вас стравливать. Просто так получилось, что жизнь девчонки моего друга в ваших руках. Я просто вынужден сделать всё от меня возможное, чтобы её спасти.

– И поэтому вместе со своим мусором тут парашу распускаешь! – злобно рявкнул лысый со шрамом.

– Хорошо, дело ваше! – неожиданно резко ответил Соломоныч. – Завалите девчонку! Порешите Макса! Меня, думаю, не рискнёте. Оставьте всё как есть и живите с тем, что среди вас крыса! Даже целых три!

Соломоныч подошёл к Генриху.

– Ты же знаешь, что если сейчас не выяснишь правду, завтра они сбегут!

– Знаю, – спокойно ответил Генрих. – И ещё я знаю, если окажется, что это лажа, то никто из вас отсюда не уйдёт!

– А ты не меня пугай, а решай вопрос! Знаешь же, что для этого надо!

Генрих выдержал небольшую паузу и встал из-за стола. Он подошёл к Березину, вокруг которого стояли четверо охранников, а рядом Калган.

– Берёза, не обессудь! – спокойно сказал Генрих сидящему в кресле, а затем обратился к остальным. – Братва, если среди вас есть два мента, просто скажите! Я даю слово, что оба смогут уйти отсюда в красную часть Точки, и никто не будет им мешать. Только скажите правду!

За столом послышалось недовольное роптание, однако, его быстро прервал своим рыком Вазген:

– Генрих прав! Пусть валят! Правда важнее!

Но никто и не собирался признаваться. А я было, уже обрадовался, что всё так замечательно складывается. И снова пришло понимание, что без железных доказательств мы ничего не добьёмся.

– Генрих, – очень дружелюбно обратился к хозяину дома Соломоныч. – Не то, чтобы я тебе указываю, как поступить. Но посуди сам, какой у них выбор? Если они не признаются, то шансов их как-то уличить процентов десять, не больше. А парни, судя по всему, не дураки, и склоняются к тому, что хрен ты их раскусишь. Но я бы не был столь щедрым, и пообещал сохранить жизнь лишь одному. Тому, кто первым сдаст напарника и Берёзу!

– Тоже вариант, – усмехнулся Генрих и вновь обратился к окружению Березина. – Братва, не обессудьте, вы сейчас все приземлитесь в подвал. А мы будем решать. Если порешаем, что среди вас есть крысы, завалим сразу же. Если нет, то завалим мента, пацана и девчонку. Но если один из вас, как я уже сказал, первым сдаст других, тот уйдёт отсюда!

Окружение Березина переглядывалось между собой и молчало.

– Короче! – обиженно пробурчал Калган. – Я не крыса и за базар отвечаю! Но чисто чтобы было ясно, Генрих, ты это сказал за себя. Кто тут ещё встанет за эти слова?

– Я! – мрачно проговорил Вазген. – Кто первый сдаст, того не тронем! Отвечаю!

– Отвечаю! Не тронем! – поддержал полный здоровяк.

– Отвечаю!

– Отвечаю!

Все сидящие за столом высказались, а Генрих подвёл итог, глядя на окружение Березина:

– Время пошло!

Всё то время, что блатные переговаривались между собой и с Железняком, я смотрел на людей Березина. Калган и двое ребят пребывали в исключительной обиде, а вот Рыжий и ещё один паренёк в спортивном костюме, постоянно водили глазами, то друг на друга, то на Березина. Мне не надо было задействовать мою суперинтуицию, чтобы с почти стопроцентной уверенностью вычислить сотрудников КСК под прикрытием.

После фразы Генриха, что пошло время, практически одновременно воздух сотрясли две громкие фразы: «Я всё скажу!» и «Это он!». Первая фраза принадлежала парню в спортивном костюме, а вторая Рыжему. Выкрикнув их, они уставились друг на друга. Генрих от неожиданности рассмеялся. Действительно это выглядело очень комично, многие в этот момент улыбнулись.

– Ну и как теперь выяснить, кто из них первый сказал? – спросил у друзей Генрих.

– Пусть монетку бросят, – сквозь хохот прохрипел бородач.

Но в целом, несмотря на забавное двойное признание, сама ситуация весёлой вовсе не была. И все присутствующие в комнате это понимали. Лица были всё так же напряжены. Лишь один Соломоныч довольно ухмылялся.

Березин сидел в своём кресле совершенно белый, а у Калгана был вид самого несчастного и обманутого на свете человека.

– Так что с ними делаем? Пусть жребий кидают? – в предвкушении шоу спросил Академик.

– Братва! Я не мент! – Рыжий упал на колени. – Меня заставили! Я ничего не делал, менты сказали просто следить, чтобы Берёза не косорезил. Я и следил. Там сложная тема, я не мог спрыгнуть! Это косяк, да. Но не убивайте!

Его товарищ, глядя на это дело, и решив, что если Рыжего пожалеют, то его тогда точно убьют, тоже упал на колени.

– Не убивайте! – практически простонал он. – И не выгоняйте! Я не хочу на красную половину! Мой дом здесь!

Генрих с нескрываемым презрением оглядел обоих стоящих на коленях разоблачённых кротов и спросил у круга:

– Что порешаем?

– Да хрен с ними! Пусть живут на нашей территории с мужиками, только нам на глаза чтобы не попадались! – неожиданно миролюбиво ответил Академик.

Все присутствующие согласно закивали головами, а лысый со шрамом добавил:

– И косяк надо смыть!

– Базару нет! – прозвучало с разных сторон.

Признаться мне уже порядком надоела эта феня, учитывая, что кое-что из сказанного я не всегда понимал.

Генрих подошёл к двум помилованным предателям и сухо сказал:

– Вы знаете, что делать!

В этот же момент Калган достал из кармана нож и на открытой ладони протянул его бывшим охранникам Березина. Те испуганно посмотрели на присутствующих, на бывшего босса, на нас с Соломонычем, а затем Рыжий взял нож. Он нажал кнопку сбоку, и довольно большое лезвие молниеносно выскочило из своего укрытия. Увидев это, Березин попытался вскочить с кресла, но парнишка в спортивном костюме подбежал к нему сзади и, обхватив его за руки и туловище, прижал к спинке. Рыжий резко бросился к Березину и, не дав тому опомниться, несколько раз ударил его ножом в живот.

Березин задёргался, захрипел, изо рта у него потекла кровь, а меня чуть не вырвало. Оказалось, что видеть такое в кино и в реальной жизни, не одно и то же. Тем не менее, я с секундной слабостью справился. Истекающего кровью Березина уволокли из комнаты. Братва, как ни в чём ни бывало, принялась обсуждать происшествие, Рыжий с товарищем быстро покинули комнату, а Генрих подошёл ко мне, усмехнулся и сказал:

– Вот так вот и живём, братишка!

Затем он повернулся к своим помощникам и крикнул одному из них:

– Девчонку приведи!

Генрих так спокойно себя вёл, словно подобное происходило тут каждый день. Глядя на это, я лишний раз подумал, что от блатных надо держаться подальше. Я и раньше всегда остерегался мира криминала, но последние события наполнили меня впечатлениями под завязку. Стало понятно, по возможности надо держаться Соломоныча. Ясно было, что он помог мне ради артефакта, но, тем не менее, помог. И его логику я хотя бы понимал. А вот понятия блатных были мне чужды, а их поведение неприятно. Мне хотелось как можно быстрее покинуть этот дом. Но надо было дождаться Катю.